Элитарные дети: проблемы готовности к семейному бизнесу

Конспект статьи: © Перелетова Елена. Образование / Дети трудных родителей. - TOP-MANAGER | Журнал для руководителей, 2005

Психологические проблемы, как известно, не лучшее наследство, которое можно передать своим детям. Тем более, если родители мечтают о том, чтобы дети продолжали семейный бизнес. Но, к сожалению, дети не всегда вырастают такими, как было задумано. Бывает, что у родителей с исключительными деловыми качествами произрастает совершенно неспособное к деловой жизни дитя, несмотря на то, что в него, то есть в его воспитание, образование и духовное развитие, были вложены немалые средства.

1. Противоречия систем воспитания детей в состоятельных семьях

Практикующие психологи часто сталкиваются с одной и той же проблемой: откуда у успешных, предприимчивых людей берутся такие вялые, пассивные, инфантильные дети? Почему ребенок, которого взращивали в самых благоприятных условиях, оказывается таким нежизнеспособным?

Вопросы сакраментальные, которые некоторых психологов побуждают цитировать Толстого, Чехова и Макаренко, вдаваться в рассуждения об отношении детей к богатству и бедности, о плохом гуманитарном образовании, об отсутствии у детей из состоятельных семей стимула и мотивации к развитию. Все эти рассуждения, как правило, основаны на некотором пренебрежительном отношении русского интеллигента к деньгам вообще и к богатым людям в частности.

Другие психологи, более или менее лояльные по отношению к людям с достатком выше среднего, видят причину в том, что дети редко имеют самое главное — родительское присутствие, внимание, участие в их жизни. Детей в состоятельных семьях по причине страшной занятости предпочитают воспитывать на некотором расстоянии с помощью хорошо оплачиваемых педагогов, воспитателей, нянь и гувернеров.

Некоторые даже считают такую систему воспитания единственно правильной, поскольку именно так растили детей в аристократических семьях, где родители встречались с ребенком главным образом за обедом и приходили попрощаться на ночь; между ними существовала дистанция, необходимая для поддержания авторитета. Аристократические отпрыски от этого вроде бы не страдали, в то время как современные дети отсутствие родителей в своей жизни воспринимают как трагедию.

2. Типичные сложности развития юной элиты

Психика ребенка, страдающего синдромом заброшенности, крайне уязвима. Он ищет оптимальное решение внутреннего конфликта, которое бы смягчило его чувство тревожности, незащищенности, и находит его - либо бунт, либо зависимое поведение, либо уход в себя.

может возмутиться, вступить в борьбу с окружением;
может заискивать, устраивать истерики, лишь бы обратить на себя внимание;
а может, наоборот, замкнуться на собственных переживаниях, закрыться эмоционально.

2.1. Барство, чванство, высокомерие

Первое решение внутреннего конфликта психологи называют антагонистическим поведением. У элитарных детей оно может выражаться, в частности, в презрительном отношении к людям, стоящим на более низкой социальной ступени, чем их родители, например к воспитателям или учителям в школе.

Надо заметить, что психически здоровый ребенок по природе своей не высокомерен (это биологический закон, поскольку высокомерие сужает круг интересов и препятствует познанию мира).

Некоторым проявления «барства» со стороны ребенка кажутся безобидным следствием его счастливого детства, но они на самом деле не так уж безобидны, поскольку, как правило, замешаны на агрессии и поэтому разрушительны для психики. В подростковом возрасте безобидное «барство», за которым никто не заметил повышенной тревожности и страха, может обернуться более серьезными психическими нарушениями.

Между прочим, чванство и высокомерие считались особенно дурным тоном в дворянской среде. Даже царственный наследник не мог себе позволить барственного отношения к своим наставникам и другим детям. Порошин, один из воспитателей великого князя Павла, пишет о нем в исключительно почтительных выражениях: «Вставши утром из-за стола Его Высочество изволили пойти со мной в опочивальню и там попрыгивать». Но когда однажды великий князь изволил поговорить с наставником дерзко, он тут же был поставлен на место, невзирая на его исключительное положение.

Наставник просто не мог позволить своему воспитаннику вести себя подобным образом, поскольку проявления «барства» - это серьезный пробел в развитии. Истинно хорошее воспитание предполагало ровное отношение к людям, стоящим выше тебя и стоящим ниже. Как писал граф Честерфильд в письмах к сыну: «Настоящий джентльмен соблюдает правила приличия в обращении со своим лакеем и даже нищим на улице. Люди вызывают в нем сочувствие, а отнюдь не желание обидеть».

В среде аристократии считалось непристойным открыто демонстрировать свое богатство. Пушкин в «Table-Talk» пишет: «Французские принцы имели большой успех при всех дворах, куда они являлись, были, однако же, с их стороны некоторые промахи: они сыпали деньгами и дорогими подарками. В Берлине старый принц Винтгенштейн сказал Брессону, который хвастался их расточительностью: «Но, мой дорогой господин Брессон, это же вовсе неприлично, ваши принцы принадлежат к дому Бурбонов, а не Ротшильдов».

2.2. Несамостоятельность, беспомощность, заискивание

Другой способ решения невротического конфликта — это зависимое поведение, которое может проявляться в беспомощности, заискивании, в стремлении угодить и подлизаться.

Когда родители возлагают на ребенка большие надежды, ждут, что в будущем он станет наследником семейного бизнеса, причем тщательно готовят его к этому, воспитывают в нем соответствующие качества, возникает большая опасность получить результат диаметрально противоположный ожидаемому, вырастить личность, не способную принимать самостоятельные решения (ведь родители все уже давно решили за него), абсолютно лишенную честолюбия, склонную к подчинению и жаждущую руководства. Такой человек живет с постоянным ощущением вины, считает, что его обвиняют и презирают, но он не может ничего изменить, поскольку его личность в процессе «усушки» в угоду родительским притязаниям так и не смогла по-настоящему раскрыться.

Прекрасно способствуют развитию у ребенка зависимого поведения всевозможные рекламные кампании и телешоу, которые навязывают ему представление, что всего можно добиться легко, играючи. Зачем стараться, если успех приходит сам собой, стоит только отправить конверт по указанному адресу, а есть еще «счастливые» бутылочные пробки, «целый ломтик бесплатно», «каждому покупателю — подарок от фирмы».

Лотерея — естественная детская болезнь, правда, у некоторых рецидивы продолжаются всю жизнь. Если ребенку, одержимому лотерейным и конкурсным азартом, помочь вовремя переболеть этим заболеванием, то он, скорее всего, смирится с тем, что «небывалый выигрыш» — это миф.

Иногда родители сами подкрепляют представления ребенка о том, что все бананы растут на соседней березе. Всякий раз небрежно извлекая из кармана требуемую сумму, они не оставляют ребенку выбора — его запросы возрастают, а сам он укрепляется в мысли, что любое его желание — закон.

Родители, которым хотелось бы воспитать в ребенке деловые качества, конечно, так не поступают. Многие, например, перешли на коммерческие отношения, услуга — за услугу, утром стулья — вечером деньги, тройка оплачивается меньше, чем пятерка, двойка вообще не оплачивается. Но, как показывает практика, в результате такого воспитания вместо деловых качеств у ребенка вырабатывается условный рефлекс — он отказывается что-либо делать без немедленного финансового стимула.

2.3. Аутизм, неконтактность, равнодушие

Ребенок, которого принуждают соответствовать родительским требованиям, может выбрать другой путь решения невротического конфликта, который психологи условно называют «уходом в отставку», главным проявлением такого «ухода» является равнодушие.

Равнодушие на первый взгляд кажется более благоприятным для психического развития, ведь это не агрессия, это не взрывоопасно. Тем не менее то, что со стороны выглядит как невозмутимое спокойствие, может оказаться признаком аутизма, и родителям потребуется немало сил и средств, чтобы хоть как-то социализировать свое чадо, которое так отгородилось от мира, что плохо ориентируется в нем без поводыря. Любой нормальный человеческий контакт для аутичного ребенка — проблема, в условиях малейшей конкуренции у него, естественно, возникают огромные трудности, которые он преодолевает привычным способом — уходит в свою виртуальную реальность.

Самая благоприятная почва для развития аутизма — воспитание в изоляции от окружающей действительности. Мир вокруг, конечно, несовершенен, в нем много такого, что может травмировать нежную детскую психику, например нищие на улице, но ведь все равно полностью оградить ребенка от травмирующих ситуаций невозможно, даже если он произрастает в оранжерейных условиях, за тремя заборами, в окружении заботливых, приветливых и тщательно подобранных воспитателей.

Детская психика не понимает, что она принадлежит элитарному ребенку, поэтому ей для всестороннего развития требуется как можно больше впечатлений, в том числе и негативных. Поэтому что бы ни заставляли ребенка смотреть в воспитательных целях, он увидит не то, что надо, а то, что есть, потому что куда ни глянь, везде — «народ», а не только пейзажи и натюрморты. Кстати, детей в силу природной любознательности больше всего интересуют сюжеты и жанровые сценки. А нищих, между прочим, он может увидеть даже из окна автомобиля, значит, все равно придется что-то объяснять, так сказать, формировать отношение.

Кстати, изоляция от окружающего мира никогда не входила в систему воспитания дворянских детей. В этом отношении наша аристократия (аристократия по сути, а не те, кто подражал ей по форме) придерживалась принципа японских самураев — дети должны учиться преодолевать трудности.

Сыновья великого князя Константина (К.Р.) летом участвовали в крестьянских работах, косили, жали хлеб и ухаживали за скотом, при этом никто даже не думал ограждать их от общения с «грубыми мужиками». И это было не прихотью князя, а общим принципом аристократического воспитания.

Наследник престола, будущий император Александр II участвовал в лагерных сборах кадетского корпуса, причем для него не делалось никаких поблажек — длинные пешие марши с полной выкладкой, грубая солдатская пища.

В Царскосельском лицее воспитанники каждый день вставали в семь утра, в любую погоду занимались гимнастическими упражнениями, верховой ездой и фехтованием, питались исключительно просто. Это было элитное учебное заведение, которое готовило, по замыслу, государственных деятелей; в военных училищах требования были, естественно, еще строже. Адмирал Крузенштерн в бытность свою директором Морского корпуса даже упрекал офицеров, что «дети слишком устают», чем приводил в замешательство батальонных командиров.

Порядки в Смольном институте были не многим легче. В девицах воспитывали не только тонкость чувств, но и умение достойно преодолевать трудности. Анна Керн в своих воспоминаниях рассказывает, что каждый день в любую погоду их вели на прогулку, при этом одежда была очень легкая и часто приходилось терпеть жуткий холод. А перед прогулкой гувернантка заставляла их лежать на полу, чтобы спины были ровными.

Зато когда в 16-17 лет питомец вырывался из этой жесткой системы воспитания, он не только бегло говорил по-французски и автоматически соблюдал все правила хорошего тона, он был достаточно сильным и подготовленным для того, чтобы, столкнувшись с трудностями, не растерять своего аристократического достоинства.

3. Каково ребенку, интернированному на учебу за границу?

Счастливые родители, которым удалось поместить свое сокровище в элитный пансион, даже не подозревают, сколько психологических травм поджидает ребенка вдали от родины. Людям, воспитанным в советской системе ценностей, это кажется пределом элитарности, они млеют от мысли, что дитя приобщается к жизни настоящей аристократии, забывая, что «частный закрытый пансион» по-русски называется «интернат», даже если он расположен на территории маленького английского графства.

Необходимость адаптироваться к чужой культуре, языку и образу жизни — это еще не самое страшное, дети обычно легко справляются с подобными трудностями. Самым болезненным становится вопрос — кто ты и откуда.

Юный Клинтон, который, между прочим, принадлежал к американской элите, получил большой удар по самолюбию, приехав учиться в Оксфорд. Английские аристократы не пожелали признать его равным себе. Что же говорить о русском мальчике Петеньке, которому вообще нечего предъявить, никаких корней.

Скорее всего, о своей культуре Петенька почти ничего не знает, поскольку с малых лет его ориентировали на то, что вся культура — на Западе. Возможно, что заботливые родители даже не читали ему русских сказок. Все больше современных психологов не рекомендуют русские сказки, которые «формируют у ребенка неправильное мировоззрение», то есть настраивают его на то, что деньги — это не главное, и подрывают отношение к собственности как к святыне. Если уж на то пошло, то ребенка вообще лучше оградить от чтения русской литературы, а также запретить ему пользоваться словарем Даля, где слово «собь» расшифровывается как «все свое, имущество, животы, пожитки, богатства, свойства нравственные, духовные и все личные качества человека, особенно все дурное».

Культурный багаж Петеньки, скорее всего, будет принят за границей благосклонно, ведь люди, считающие себя цивилизованными, именно так относятся к дикарям. А если вдруг окажется, что Петя — патриот, что он и не думает открещиваться от своей национальной принадлежности и не скрывает того, что он читал русские сказки, то он столкнется с еще большими трудностями. Русский патриотизм и раньше вызывал у западного обывателя оторопь, а сегодня и подавно.

Казалось бы, какое дело до всего этого детям? Но дети повторяют установки, существующие в обществе, и воспроизводят их в своем кругу. Если родители плохо относятся к неграм или русским, их ребенок, по крайней мере до определенного возраста, не будет относиться к ним иначе. Родители, которые презирают бедных, потом удивляются, когда на приеме у психолога их невинное дитя заявляет: «Я бедных терпеть не могу. Бедные — это воры, хотя у них есть, наверное, деньги».

К русским в мире относятся с большим недоверием, это факт, которого могут не замечать родители, оптимистично отправляющие своих детей на Запад. Юные английские аристократы увидят в Петеньке, прежде всего, активного конкурента, варвара, от которого неизвестно чего можно ожидать, а проявления его национальной культуры их напугают, потому что она живая, действующая (пассионарная), а главное — чужая.

Что же остается Петеньке? Синдром «гадкого утенка», который осложняется тем, что Петя, живя в России, думал, что он — элита.

Вернувшись на родину, Петенька столкнется с таким явлением, как полное непонимание российской действительности. Если по возвращении он займется бизнесом, то выяснится, что у отечественного рынка свои законы, и они могут не совпадать с теми, которые преподают в западных бизнес-школах. И поплывет Петя, как капитан, который терпеть не может свой корабль, свою команду и к тому же плохо искушен в тонкостях навигации.

Впрочем, если Петя обладает всеми необходимыми качествами, то даже длительное заключение в английском пансионе не помешает ему успешно делать свой бизнес.

* * *

Психологические проблемы у детей не возникают из воздуха, это чаще всего прямая проекция наших собственных проблем. Процитируем одного французского психолога: «Трудных детей не бывает, бывают трудные родители. Родители, которых никогда не бывает дома, родители, которые хотят, чтобы их ребенок стал таким, как они хотят, слишком умные родители, а также слишком талантливые родители, вздорные родители, ревнивые родители...»

Поэтому лучшая рекомендация, которую психолог может дать родителям «трудных детей», — заняться своим собственным воспитанием, а детям предоставить возможность развиваться в том направлении, которое они выберут сами.